Сергей АНДРЕЕВ: Донбасс. Блокпост №666

Четвёртое, и самое худшее моё пересечение линии разграничения состоялось этим летом, в середине июля.

Если представить себе, что за «референдум», – на который я, естественно, не ходил, – следует чем-то платить, то 11 и 13 числа на кураховском блокпосту будут отличной расплатой. Но обо всём по порядку.

Мой маршрут лежал в Днепр, и я заранее договорился с постоянным рейсовым перевозчиком в Донецке об этой поездке. Но буквально накануне вечером всё сорвалось, и мне пришлось быстро искать попутчиков в Днепр через «блаблакар». Там я за ту же сумму – 500 гривень – договорился с человеком, который забрал меня у самого дома в 5:15 утра. Забегая вперёд, скажу, что из авто в Днепре я вышел в 17:30 вечера – скорее, вывалившись, разбитый под ноль.

«Республиканские» блокпосты, как и раньше, отличаются улыбчивыми боевиками, которые от нечего делать спрашивают, куда едешь и не жалко ли оставлять «родную республику», из-за чего приходится неловко ухмыляться и говорить «конечно же, жалко, но я вернусь». Но по мере приближения к Курахово всё меняется. Во-первых, вы сразу же определяетесь, с кем вы едете в одном авто – как настроены люди.
Нас было трое, и проукраинские взгляды были у меня одного, тогда как таксист был ярым «республиканцем», а молодая девушка, живущая, кстати, в Днепре, ограничилась фразой «мне кажется, что сейчас воняет вся Донецкая область», после чего стала проклинать украинских военных так же, как и таксист, едва мы подъехали к блокпосту.

Ещё вечером водитель уверил меня, что в общей очереди стоять мы не будем и что у него «всё схвачено».
Правдой оказалось лишь первое: к моему большому сожалению, в общей очереди мы действительно не стояли, так как она была меньше, чем та, где решили платить. Между нами шли ещё два ряда авто, которые не вписывались ни в один из возможных вариантов, и двигались параллельно, перекрывая собой встречную полосу с контролируемой территории.

На Курахово мы приехали около 6:00, и стали в самый хвост. Но тут же выяснилось, что очередь практически не движется ни в одной из 4 полос, из-за чего все пытались проехать вперёд как угодно, вне всяких мест и очередей. В этом же самом месте начинаются и привычные драки, когда из авто выбегают те, кого в «платной» очереди называют «народный контроль».
Это люди, которые преграждают своими авто дорогу и не пускают тех, кто пытается проехать вперёд и заплатить. В силу местного менталитета, их мало кто понимает, зачастую даже те, кто стоят с ними в одной очереди, говоря «да вам-то какое дело?». Одним словом, машины стоят едва ли не в поле, которое между «республиканским» и нулевым блокпостом заминировано.

Попутно между рядами разворачивается сюжет из картины Дали: носят сало, продают балыки, квас, а также грудных детей – это отдельный здесь бизнес. Единственный шанс хоть как-то прорваться вперёд вне очередей – это иметь грудного младенца в салоне, что, в общем-то, всё равно лотерея, и исход зависит от тех, кто стоит впереди.

Как прокомментировал наш водитель, «да езжай ты хоть без головы и будь трижды инвалидом, – никто и не шевельнётся». Это правда. Но предприимчивая полная женщина то и дело шныряла между рядами с завёрнутым малышом, прокладывая им дорогу вперёд. Здесь же ездит и нечто наподобие рикши: велосипедная повозка с широкой скамьёй вместо сиденья и чёрным, как ночь, пареньком от загара.

Наконец, самый пикантный момент – туалет. Их здесь в принципе нет. Когда проезжаешь Курахово, с той стороны ещё встречаются редкие оборудованные будки, которые изгажены так, что в них принципиально никто не заходит, и все справляют нужду в сорняках.
На выезде (или подъезде с контролируемой территории) из Курахово это ещё себе можно позволить, так как мин в данной местности нет.
Но между «республиканским» постом и нулевым всё заминировано, а машины стоят буквально в кустах, так что места для туалета не остаётся в принципе. Мужчины ещё как-то справляются.

Но в случае с женщинами наступает коллапс: просто посреди дороги их обворачивают одеялами с лобовых стёкол авто, так, чтобы закрыть с четырёх сторон, – и пока мимо проносятся маты, ругань и редкая «встречка», а также носят мороженое и балыки, – женщины справляют нужду.

Из-за 40-градусной жары и отсутствия ветра тут же стоит невыносимая вонь, а также плач маленьких детей, которых действительно много в машинах. Как выяснилось, не для всех биология стоит выше социального, и через час простоя на жаре я вдруг услышал дикие маты с грузинским акцентом в сторону поля. Как оказалось, со стороны лесопосадки, пройдя уже половину пути, брела отчаянная дама лет 50-ти, – прямо по минному полю. Женщина решила не унижаться и хоть как-то скрыть себя от всех остальных – и пройти 300 метров на удачу в сторону лесополосы.
Прилегающая к ней часть дороги тут же опустела от людей, прибившихся в противоположную сторону с тем, чтобы возможная мина не зацепила осколком. Но всё обошлось. В этот раз.

Где-то в 11:00 – с началом самого солнцепёка – нулевой блокпост перестал пропускать авто, тогда как пешую очередь и дальше пускали. Так длилось более двух часов, из-за чего блокпост превратился просто в накопитель ненависти и проклятий в сторону Украины, а официальным языком стал мат. При этом сами военные спокойно резали хлеб на плитах и с улыбкой всем интересующимся угрожали разворотом и отправкой обратно домой.

Наконец, на самом пункте пропуска проверка длится около получаса на одно авто, но так как поток идёт параллельно, то удаётся проверить около 10-15 машин. Большую часть времени вы просто сидите и ждёте, пока ваш пропуск наконец подтвердят. Для чего именно требуется 30 минут на то, что должно забирать около 2-3 минут сверки в компьютере – также остаётся загадкой.
Но надо отдать должное и лицемерию тех, кто пересекает блокпост. Простояв 8 часов в очереди, из 100 процентов реплик я слышал одни лишь проклятья и самые высокие маты в сторону украинских военных, – тогда как стоит заехать вовнутрь, как все тут же начинают им улыбаться, пока солдаты не отходят от них.

Затем, тут же, всё начинается снова: улыбка сменяется злостью и всё теми же матами и пожеланием сдохнуть, только теперь чуть потише – так вы проводите 8 часов на жаре.

Радио Свобода